Бывaет влюбишьcя и вcе. В мyжчину влюбишься, в ребенка своего, в подpужку, в cоседскую бабушку, в гоpод или конкретную улицу, в cквер или в булочку с корицей и сахаpом, в тaнец влюбишься, в погоду или в фильм, или в пеcню и ничего для тебя больше не существует, а только эта всепоглощающая любовь.
Пожилая пара пришла в кинотеатр, ошибочно купив билеты вместо Ла-ла-ленда на мультфильм Зверопой.
— Я помнил что в названии было про пение, — волновался пожилой мужчина и руки его дрожали.
— Боренька, — говорила его супруга и руки ее обнимали его, как лебединые крылья. — Боренька, я как раз мечтала попасть на этот анимационный фильм, действительно. Говорят, это выдающая постановка, не волнуйся, Боренька, все к лучшему, главное, что вдвоем...
— Маша, как же так? — расстроенно спросила девочку-подростка мама. — Маша, этот Женя, он же такой лопоухий и плохо учится! Папа не поймет...
— Лопоухий? — рассеянно переспросила Маша. — Надо же, лопоухий... Мама, может поэтому он единственный слышит меня!
Две женщины в супермаркете вели восторженную беседу:
— И он начал есть шнурок!
— Шнурок! Не может быть!
— Да! А сегодня он сгрыз мой ежедневник!
— Ежедневник! Не может быть!
— Да! А вчера он укусил кота! Посмотри какая классная фотка!
И показывает на экране телефона не щенка, нет. А очень славного мальчика, у которого вылезли первые зубы.
Тем временем, худой мужчина одной рукой толкал тележку, а другой — приобнимал свою жену, полную грусти и лишних килограммов. — Вишенка моя, что ты грустная, мой южный ветерочек, давай по эклерчику и вина возьмем, да? И сырочек, да? И колбаски? Да? Улыбнись моя девочка сладкая, вот так, уже лучше, и паштет возьмем из курочки, да? Вот и славно, вот и хорошо...
— Мы бы эмигрировали, — сказала мне знакомая. — Вид на жительство и квартира готовы. Но папа сказал, что без своего огорода не проживет. И все. Другой огород ему не подходит. Только этот. Только здесь. Папа не проживет без огорода, Яся. А я без папы не проживу.
Бывает встретишь человека — и все. Ни вес, ни возраст, ни здравый смысл, ни страна проживания — ничто не имеет значения. Потому что только рядом с ним, в пахнущем корвалолом кинотеатре, за партой и у прилавка с эклерами, на огороде, где растут самые вкусные огурцы, — ты дышишь по-настоящему, ты в очках розовых по собственному желанию, ты спокойна, твое сердце занято. Твое сердце разрывается от любви.
